Очередной Smart Art — о синтезе различных видов искусства в музейных залах, некоммерческом авторском кино, пробивающем себе дорогу к зрителю, и о российском театре, который, по мере уничтожения гражданственности в обществе, все более становится площадкой для дискуссий и размышлений на социальную и политическую тематику.

Фильм

Шагал — Малевич

Россия, 2013

Режиссер: Александр Митта

Кадр из фильма «Шагал — Малевич»

3 апреля классик отечественного кино Александр Митта выпускает свой новый фильм «Шагал — Малевич», посвященный отношениям двух великих художников друг с другом и со временем. Митте понадобилось несколько лет, чтобы собрать нужное для этого проекта финансирование. Главные роли исполнят Леонид Бичевин и Анатолий Белый.

Фильм

Выживут только любовники

Великобритания, Германия, Франция, Кипр, США, 2013

Режиссер: Джим Джармуш

Кадр из фильма «Выживут только любовники»

10 апреля на наши экраны выйдет другой долгострой (поиск средств на него занял 7 лет), снятый еще одним, на этот раз всемирно известным, мастером кино. В фильме Джима Джармуша «Выживут только любовники» играют Тильда Суинтон, Том Хиддлстон, Миа Васиковска, Джон Хёрт, Антон Ельчин и другие. Джармуш, как нечто само собой разумеющееся, осуществляет перемещение истории про вечно живущих вампиров из области массового жанрового кино, кассовых блокбастеров — в сторону сугубо авторского повествования, философского, полного лукавых постмодернистских отсылок к истории культуры и одновременно лирически интимного.

Фестиваль

Золотая маска

В Москве продолжается фестиваль «Золотая маска», в ходе которого можно будет увидеть немало интересных театральных работ прошлого сезона, в том числе постановки Алексея Бородина, Льва Додина, Константина Богомолова, Кирилла Серебренникова, Михаила Бычкова, Евгения Марчелли, Елены Невежиной, Анатолия Ледуховского, Юрия Бутусова, Сергея Женовача и других режиссеров.

Фотография со спектакля «Васса»

Пожалуй, никогда прежде программа «Золотой маски» не была настолько политизирована. Впрочем, социальность искусства определяется не одной лишь политикой. Так, например, зеленоградский «Ведогонь-театр» положил в основу своего спектакля «Васса» (12 апреля) вопрос о том, «как уживаются в нашей повседневной жизни благие намерения и криминальные наклонности». Спектакль номинирован на «Маску» сразу в нескольких категориях. Окончание фестиваля и награждение победителей — 18 апреля.

Спектакль

Коварство и любовь

Режиссер: Лев Додин

Академический Малый драматический театр — Театр Европы

Фотография со спектакля «Коварство и любовь»

В Санкт-Петербурге же «Коварство и любовь» Льва Додина по одноименной пьесе Шиллера — бесспорно, одна из важнейших премьер последних лет — будет сыграна в Малом драматическом театре — Театре Европы 26 и 30 апреля. В ролях: Игорь Иванов, Игорь Черневич, Ксения Раппопорт, Александр Завьялов, Татьяна Шестакова, Елизавета Боярская, Данила Козловский и другие

Выставка

Маркус Люперц: Символы и метаморфозы

Государственный Музей Эрмитаж в Санкт-Петербурге

Маркус Люперц за работой

В стенах Петербургского Эрмитажа (точнее, в помещении Главного штаба) открылась недавно выставка одного из ведущих немецких художников современности. «Маркус Люперц: Символы и метаморфозы» подготовлена Эрмитажем совместно с галереей «Майкл Вернер». На экспозиции представлены скульптуры, живопись и графика известного неоэкспрессиониста. Особый интерес вызывают бронзовые скульптуры, созданные художником в последние годы специально для выставки в Эрмитаже. Анализируя классическое искусство Древней Греции, Маркус Люперц предлагает зрителю вместе пройти путь античных божеств и героев от древнейших эпох до настоящего времени. В поздних работах мастер объединяет древнегреческую эстетику и ницшеанские идеи дионисийской красоты. Согласно Люперцу, современное искусство является прямым преемником древнегреческого дионисийкого начала. Произведения, созданные в данном ключе, позволяют зрителю почувствовать волнительный и будоражащий дух древних мистерий.

Выставка

Древний Китай: ритуал и музыка. Бронза и лаки из собрания Музея провинции Хубэй

ГМИИ имени Пушкина

Фигурная стойка с литофонами, бронза, камень

Напротив, Московский ГМИИ имени Пушкина представляет до 10 апреля искусство одной из древнейших цивилизаций мира — китайской. На выставке «Древний Китай: ритуал и музыка. Бронза и лаки из собрания Музея провинции Хубэй» экспонируется искусство Китая XVII-III веков до нашей эры из собрания Музея провинции Хубэй, расположенного в городе Ухань.

Музеем представлено более ста памятников художественной культуры, которые были созданы в периоды правления династий Шан (1600-1050 г. до н. э.) и Чжоу (1050-256 г. до н. э.).

Характерные черты культуры Древнего Китая связаны с ритуалом поклонения предкам и военными действиями, а бронзовые ритуальные сосуды и музыкальные инструменты (колокол, барабан, литофон) стали символами власти и социального статуса. В эпоху Чжоу сформировалась система династической политики, основой которой служила концепция Тянь Мин (Небесное веление) и практика Лиюэ (ритуал и музыка). Небесный мандат служил основанием для политической легитимизации власти правителя, а ритуал и музыка регулировали порядок в природе и обществе.

Для традиционной китайской культуры понятия «ритуал» и «музыка» неразделимы. Как и у других архаических народов, основы музыкального творчества древних китайцев восходят к обрядовой деятельности, к ритуалу. В мифах и легендах Китая происхождение музыкального искусства и музыкальных инструментов всегда относилось к эпохе глубокой архаики и связывалось с древними правителями и предками. Так, одним из родоначальников музыки считается божественный правитель Ди-ку, образ которого восходит к тотемному предку племен шан. В одном древнем тексте говорится, что Ди-ку поручил своему придворному создать музыку и написать песни. Сановник придумал песнопения, создал барабаны, колокола, литофоны и флейты. Ди-ку повелел народу хлопать в ладоши, играть на инструментах и танцевать. Эта мелодия и исполнение были так прекрасны, что волшебные птицы фениксы спустились послушать ее, а все живые твари возрадовались. Это был универсальный язык, который содействовал установлению контактов людей и духов в ритуале.

Самые древние в Китае музыкальные инструменты обнаружены в нижних слоях юго-восточной неолитической культуры Хэмуду, возраст которой превышает семь тысяч лет. Это костяные и керамические свистульки. Чуть позднее, в неолитической культуре Яншао, расположенной в среднем течении реки Хуанхэ, были созданы первые глиняные барабаны. По преданию, первый барабан был изготовлен великим императором древности Хуан-ди во время войны с чудовищем Чи-ю. Громкий, ритмичный звук инструмента не только поднимал боевой дух войск, но и устрашал противника. Вероятно, с тех самых пор именно ударные инструменты считались выражением силы и могущества, и в Древнем Китае традиционно связывались с царской властью и государственностью.

В эпоху Шан, стремясь задобрить духов, древние китайцы проводили ритуалы, во время которых готовились, потреблялись и закапывались в землю сотни килограмм жертвенных даров. Специфический ритм и тембр древних мелодий, исполняемых во время ритуалов, сопровождался игрой на ударных инструментах, а также способствовал вхождению участников действа в экстатическое состояние. В эпоху Шан обряды сопровождают и небольшие оркестры, в которые входят такие инструменты, как свистульки-окарины, барабаны, флейты, литофоны и даже колокола.

Основные нормы и правила музыкальной системы, которые впоследствии станут традиционными для Китая, разрабатываются в эпоху Чжоу. В государственном аппарате создается специальный пост «Великого министра музыки», который ведает проведением и музыкальным оформлением всех государственных ритуалов. Количество музыкальных инструментов и ансамблей в этот период значительно увеличивается.

В эпоху Чжоу возникла классификация музыкальных инструментов «восемь звуков» (ба инь), которая была связана с древней космологической системой «восьми ветров» (ба фэн), систематизирующей основные направления пространства. Согласно древней классификации все музыкальные инструменты делились на группы в соответствии с материалом, из которого они были созданы: из камня, металла, из дерева, из кожи, глины, бамбука, тыквы-горлянки и шелка (с шелковыми струнами).

Музыкальные инструменты из камня относятся к разряду ударных, и в китайской традиции они представлены плитами треугольной или полукруглой формы — цин. Звук извлекают ударами молоточком по плитам. Самые древние образцы цин восходят еще к эпохе неолита. Набор этих предметов, часто неодинаковых по размеру и определенным образом подобранных по звучанию, составляет литофон. В период Чжаньго (V-III века до н. э.) литофоны были очень популярны: количество плит в наборах увеличилось до 12 и более, их подвешивали на горизонтальные металлические или деревянные стойки и настраивали по музыкальной шкале — люй. Так возник литофон — бяньцин, ставший непременным инструментом придворных и храмовых оркестров, которые исполняли преимущественно обрядовую музыку.

На выставке представлен уникальный экспонат, единственный сохранившийся полностью инструмент этого типа. Литофон — бяньцин, изготовленный из известняка и подвешенный на двухъярусной фигурной стойке в виде двух мифических животных, был обнаружен в гробнице правителя И царства Цзэн. Являясь отражением высокого социального статуса покойного, литофон входил в состав царского погребального оркестра. Его важная роль как одного из главных ритуальных предметов подчеркнута фигурами мифических чудовищ, поддерживающих стойку инструмента. В бронзовых скульптурах угадываются очертания журавля и дракона, которые связаны с погребальной символикой и древнекитайскими представлениями о вечной жизни. Все 32 плиты — цин были пронумерованы и отмечен музыкальный строй каждой. Широкий диапазон звуков, ясный и звонкий тембр позволяли исполнять музыку, которую можно было слушать не только в мире живых, но и в мире усопших.

Музыкальные инструменты из металла тоже относятся к разряду ударных. Известны, например, бронзовые барабаны, кимвалы, гонги, однако основным инструментом этой группы по праву является колокол. Древнейшим из обнаруженных археологами бронзовых колоколов считается нао. Его форма отдаленно напоминает ритуальную секиру — юэ, форма которой, как предполагают специалисты, могла послужить прототипом этого инструмента. Звук колокола–нао извлекался с помощью деревянной колотушки.

Как и другие ритуальные предметы, древние колокола всегда украшали магическим орнаментом: маской таотэ, узором грома — лэйвэнь, мотивами плодородия — небольшими выпуклыми шишечками. Необычный символический знак — небольшая голова человека — украшает колокол — нао, датированный X-IX в. до н. э., представленный на выставке. Использование древнего символа, который часто встречается на шанских секирах – юэ, на музыкальном инструменте доказывает не только формальное родство этих двух предметов. Не исключено, что изображение головы указывает на то, что эти ритуальные предметы использовались в обрядах жертвоприношения.

В эпоху Чжоу распространение получают колокола типа чжун и бо. Традиционные китайские колокола не имели языков, поэтому звук извлекали деревянными или металлическими предметами. Колокола-чжун по форме напоминают вытянутые нао с длинным вешало, за которое их чуть с наклоном подвешивали. Колокола типа бо обычно крупные, массивные, округлой формы с петлевидной ручкой, обильно украшенные сакральным орнаментом, они подвешиваются строго вертикально. Из колоколов-чжун создаются инструментальные наборы — бяньчжун, насчитывающие от 7 до 64 колоколов. Они становятся наиболее распространенными музыкальными инструментами эпохи Чжаньго. Самый крупный набор бяньчжун был обнаружен в гробнице правителя И царства Цзэн. Он состоял из 19 больших, 45 маленьких колоколов-чжун и одного колокола-бо, подвешенных в три яруса на деревянных стойках, покрытых лаком. Вместе с наборами ритуальных сосудов и иной погребальной утвари колокола сопровождали покойного в его загробном путешествии, указывая путь к истокам творения. Космогонические мотивы орнаментов и изображений позволяют считать этот инструмент древним символом космоса.

На выставке представлен набор колоколов типа бяньчжун, обнаруженный археологами в гробнице комплекса Цзюляньдунь. На двухъярусной деревянной стойке размещены 34 колокола. Из текстов «Чжоули» («Ритуалы эпохи Чжоу») известно, что наборы бяньчжун и бяньцин использовали вместе, и при комбинации возникал «золотой звук». Это взаимодействие двух инструментов соотносилось и с традициями древнекитайской государственности. Так система рангов знатности эпохи Чжоу, закрепленная в древних текстах, предписывала определенные правила использования наборов литофонов-бяньцин и колоколов-бяньчжун для отражения социального статуса владельца. Этого порядка придерживались и в дворцовых ритуалах и в погребальной обрядности.

К разряду музыкальных инструментов из металла можно отнести и бронзовые барабаны. Самостоятельный культ этих инструментов, указывает на тотемный характер древних верований. Известно, что поклонение колоколам и барабанам соотносилось с архаическим и очень стойким культом гор и камней, которые всегда почитались в Китае как места рождения, обитания или ухода предков. Выставленные в храме, эти инструменты служили главным объектом поклонения и потому имели прямое отношение к заупокойному культу. Кроме того, в предметном мире ритуала барабан и колокол символизировали пространственно-временные параметры древнекитайского космоса, что отразилось в известном изречении «барабан подобен небу, а колокол — земле».

В эпоху Чжоу существовало множество разновидностей барабанов: их изготавливали из кожи, дерева, даже тыквы. Барабаны применялись в официальных церемониях по случаю наступления дня зимнего солнцестояния. Игрой на барабане влияли на погоду, оповещали предков и отгоняли злых духов. Ударами в барабан отбивали часы, сообщали о прибытии важных персон. В военной обрядности использовали большие барабаны типа ингу, которые издавали громкий устрашающий звук. Вероятно, к барабанам, как и к другим музыкальным инструментам, относились как к живым существам. На погребальных рельефах из гробниц эпохи Хань (III век до н. э. – III век н. э.) ритуальные сцены с барабаном встречаются очень часто: инструмент устанавливают на горизонтальную подставку или насаживают на вертикальный шест, украшают перьями и лентами, исполняют возле него обрядовый танец. В захоронениях царства Чу эпохи Чжаньго были найдены небольшие барабаны типа таогу, закрепленные на фигурных подставках из бронзы или дерева, покрытого лаком.

Вершиной мастерства умельцев царства Чу считается единственный в своем роде образец барабана, закрепленный на фигурной подставке. Подставка представляет собой сложную скульптурную композицию в виде двух священных птиц, опирающихся на спины свирепых тигров. Нижняя ее часть украшена переплетающимися фигурами ядовитых змей. Это редкое по красоте, сложности и символической значимости произведение по праву считается одним из лучших произведений лаковой пластики царства Чу, обнаруженных археологами за последние десять лет.

На выставке также представлена бронзовая подставка для барабана, украшенная скульптурными деталями в виде клубков змей и драконов. Ее обнаружили в гробнице правителя царства Цзэн. В древнем Китае образ переплетающихся рептилий восходит к архаическим культам божеств земли и плодородия, которые часто изображались со змеями в руках или верхом на драконах. Календарные мифы о смерти и возрождении этих божеств были неотъемлемой частью земледельческой обрядности и заупокойных ритуалов. Вероятно, в пространстве гробницы барабан, шест и фигурная подставка представляли не просто музыкальный инструмент, но сложную знаковую композицию, в которой нижняя часть (подставка) отождествлялась с землей, а верхняя (барабан) — с небом.

В традиционном инструментарии древнего Китая не менее широко представлены духовые и щипковые инструменты. Согласно древним текстам, губной органчик — шэн (духовой инструмент из тыквы-горлянки) отличался необыкновенными музыкальными достоинствами, так как воспроизводил пение волшебных птиц-фениксов. Среди инструментов из бамбука и дерева выделялись свирель пайсяо и «драконова флейта» — лунди. Основным инструментом из дерева и шелка была цитра — цинь, которую по легенде создал древний правитель Фу-си. Она была предназначена не только для оркестрового исполнения, но и для сольного музицирования. Известно, что благородный муж — цзюньцзы отличался от простолюдинов умением играть на цине. Так, Конфуций, например, играл на ней в минуты тревоги и опасности, демонстрируя редкое самообладание и невозмутимое спокойствие.

В древнем Китае музыкальные инструменты рассматривались в контексте знаний о мире и по-своему отражали космический порядок. Созданная еще в эпоху Чжоу типология «восьми звуков» соответствовала пространственно-временной модели китайского мироздания, а структура придворных и погребальных оркестров передавала иерархию общества и государственного устройства. Высшую ступень в этой иерархии занимали барабаны и колокола, символизирующие не только небо и землю, но правителя и подданных. Поэтому в различных обрядовых церемониях древнего Китая именно они стали основными музыкальными и ритуальными предметами.

Кроме музыкальных инструментов на выставке также представлены 9 сосудов из бронзы и ритуальная секира, обнаруженные при раскопках городища Паньлунчэн (эпоха Шан), а также фигура отдыхающего оленя — один из шедевров древней лаковой пластики царства Чу эпохи Чжаньго, доспехи, выполненные из кожи, покрытой лаком, боевое оружие из гробниц местности Цзюляньдунь.