От сёгуната до парламента. Предыстория японского либерализма
Развилки
Вопрос о том, может ли быть создано в России современное демократическое государство, зачастую рассматривается через другие вопросы: «Является ли Россия европейской страной?» или «Является ли Россия частью западной цивилизации?». Мой цикл «Тайная история российского либерализма» отвечает на эти вопросы утвердительно. Но штука в том, что быть европейской страной для того, чтобы иметь сильное либеральное движение в обществе — вовсе не обязательно. Отличный пример — Япония. В явном отличии от России, Япония по всем своим корням, географическим, языковым, культурным и другим — бесспорно восточная страна. Даже нынешние более чем 70 лет демократии, полноценного парламентаризма и разделения властей никак азиатский характер этой страны не поколебали. Но при этом менее чем за десятилетие, с конца 1860-х по середину 1870-х, в Японии будто из ниоткуда возникло сильное и влиятельное либеральное течение в политике.
17 января 1874 года Итагаки Тайскэ (1837-1919) (здесь и далее используется японское написание: сперва фамилия человека (Итагаки), затем его имя (Тайскэ) — SPJ), Гото Сёдзиро (1838-1897), Юри Кимимаса (1829-1912) и еще 6 их единомышленников обратились в Левую палату Дайдзёкана (Государственного совета) с меморандумом о скорейшем учреждении и созыве парламента — избираемой народом палаты депутатов. Этот день считается началом организованного либерального движения в Японии. Авторы меморандума были достаточно высокопоставленными и влиятельными людьми из числа бывших самураев. Достаточно сказать, что, например, Гото Сёдзиро незадолго до того (в 1871-1873 годах) был главой Левой палаты Дайдзёкана, в которую был подан меморандум 17 января. Юри Кимимаса занимал пост губернатора Токио, а еще трое подписантов (включая Итагаки Тайскэ) были императорскими советниками. Почти все они вышли в отставку в 1873 году, из-за несогласия с политикой правительства в отношении Кореи.
Меморандум 17 января, который впервые публикуется в переводе на русский язык, ознаменовал начало так называемого Дзию минкэн ундо (Движения за свободу и народные права). Хотя еще за 5 дней до подачи меморандума, 12 января 1874 года, часть авторов документа организовали собрание в токийском районе Гиндза, на котором была учреждена Общественная партия патриотов — первая политическая партия Японии. Она просуществовала недолго, но ей на смену вскоре пришла партия «Общество патриотов». В рамках Движения за свободу и народные права, одновременно с первыми опытами партийного строительства, Итагаки Тайскэ и его соратники создали просветительское «Общество по определению цели в жизни». Начал издаваться журнал «Мэйроку дзёси» с тиражом в несколько тысяч экземпляров и он был далеко не единственным и не самым массовым изданием сторонников ограничения монархии парламентом.
Как реагировали на либерально-конституционное движение власти Японии в лице императора Муцухито (1852-1912, правил с 1867 года под тронным именем Мэйдзи) и его правительства? Во главе правительства тогда фактически стоял Окубо Тосимити (1830-1878). Существенное влияние на дела оказывали также Кидо Такаёси (1833-1877), Окума Сигэнобу (1838-1922), Като Хироюки (1836-1916) и другие, в том числе — вскоре вышедший на первое по значению место (после гибели Окубо от рук убийц) Ито Хиробуми (1841-1909). Конечно, большинство реформаторов вокруг императорского трона, только недавно (в 1867 году) вновь обретшего всю полноту власти после упразднения системы сёгуната, действовавшей с 1192 года — было далеко не в восторге от предложений либералов.
Лидеры первых японских либеральных партий Итагаки Тайскэ (слева) и Окума Сигэнобу (справа)
Но они не были и вполне чужды им. Еще при правлении сёгуната, начиная с 1861 года, Като Хироюки был тем самым человеком, который в своих трактатах впервые знакомил еще самурайскую элиту Японии с политическим устройством стран Запада, конституционными системами, разделением властей, парламентаризмом. В то же время теперь он, будучи личным лектором молодого императора, выступал против поспешных изменений. Окубо Тосимити допускал принятие конституции в 1873 году, вернувшись из путешествия по странам Запада. О роли Окума Сигэнобу в японском либеральном движении будет сказано чуть далее.
В итоге, трон и правительство оттягивали переход к конституционному правлению, но не отвергали его. Принимались временные и во многом декоративные полумеры. В мае 1874 года император обещал созвать совещание представителей нации со всех уголков страны, но имел в виду делегатов от бюрократии. В январе 1875 года Окубо, Кидо, Ито и временно ушедший тогда из политики в бизнес Иноуэ Каору (1836-1915) встретились в Осаке с лидером либералов Итагаки. Они обсудили введение конституционного правления в стране. Итогом встречи стало провозглашение императором 14 апреля того же года начала политической реформы. Однако начало реформы никоим образом не предвещало ее успешное завершение. К концу года были созданы, в дополнение к Государственному совету (Дайдзёкан), Сенат (Гэнроин), Верховная судебная палата и собрание губернаторов провинций (Тихокан кайги). Однако все члены этих органов назначались императором.
Теория, в соответствии с которой парламент можно установить лишь после того, как разовьется интеллект народа, напоминает ситуацию, когда мы бы откладывали путешествие в ожидании хорошей погоды, причем такой, чтобы в течение года не предвиделось ни одного дождливого дня.
Фукудзава Юити
Эти полумеры вызвали радикализацию части оппозиции. В газетах и журналах появились призывы к восстанию и революционному свержению императорской власти. Так, Мицукури Ринсё в своей статье «О переменах в управлении государством» писал: «Если правительство беспокоится о своей собственной выгоде, идет наперекор требованиям народа о свободе, то народ, взявшись за оружие, может уничтожить правительство». Огава Дзимбэй предупреждал: «Ясно, что незаконные действия вызывают ответные незаконные действия. Люди, отвергающие революцию, помните: прежде всего незаконным является угнетение, нельзя лишать народ свободы и прав». Журналист Ямакава Ки писал, что «небо дало нам свободу. Следовательно, люди, которые не осмеливаются бороться за расширение своей свободы, когда им ставят искусственные ограничения, должны считаться грешниками перед богом. Долг народа — свергнуть правительство тиранов, ударить в барабаны независимости, и создать, согласно воле народа, новое правительство».
В ответ власти выдвинули обвинения против целого ряда редакторов и журналистов. Уэки Эмори (1857-1892) поначалу был близким сподвижником Итагаки Тайскэ и учителем его дочери. Потом, очень рано, он стал лидером радикальных либералов. Он полагал, что «свобода дороже жизни, ведь ни счастье, ни спокойствие не возможны без нее». Незадолго до смерти Уэки Эмори вспоминал, что за 15 лет, с 1876 года, произнес более 500 публичных речей и 78 из них были прерваны полицией как неблагонамеренные. Показательная статистика. Кроме того, самого Итагаки Тайскэ и другой умеренной оппозиции гонения практически не коснулись. И, что еще важнее, уже вскоре, 1 сентября 1876 года был издан императорский указ о разработке конституции. Эта работа поручалась Гэнроин (Сенату).
В 1876, 1878 и 1880 годах комиссия Гэнроин из 4 человек разработала три проекта конституции. Все они были отвергнуты правительством, хотя за их основу были взяты конституции Пруссии, Австрии и Дании с весьма умеренными на тот момент полномочиями парламента. Самым кардинальным был проект 1878 года, предлагавший формировать парламент по тем же правилам, что и созданные в том же году собрания в префектурах.
Произошел раскол в правительстве. Министр финансов Окума Сигэнобу открыто примкнул к либералам и настаивал на скорейшем принятии конституции и созыве парламента с достаточно широкими полномочиями. Окума пошел даже дальше либеральной оппозиции и предлагал формировать по итогам парламентских выборов ответственное перед палатой депутатов правительство, представляющее победившие партии. Эти идеи были отвергнуты и в 1881 году Окума Сигэнобу пришлось уйти в отставку. В следующем году он создал собственную либеральную партию Кенсэйто, опиравшуюся на идеи британского либерализма и городские элиты. Одновременно Окума основал и школу в токийском районе Васэда, ставшую вскоре одним из важнейших японских университетов.
В эти же годы в либеральной оппозиции шли два параллельных процесса. С одной стороны, либералы со своей стороны активно включились в разработку конституционных проектов. Строго говоря, первое официальное предложение о введении конституции было внесено в Левую палату Дайдзёкана ее членом Миядзима Сэйитиро (1838-1911) еще в апреле 1872 года, почти за 2 года до меморандума 17 января. Всего с 1872 по 1887 годы были не просто разработаны, но и легально опубликованы в прессе более 70 «общественных» проектов конституции, от умеренных до весьма радикальных. Продолжали работать либеральные клубы, выходили печатные издания.
В 1882 году в одной из газет города Коти (форпоста либералов), главным редактором которой был Уэки Эмори, появилась статья Нао Сиро о том, что правительство и народ должны разрабатывать конституцию сообща. Поскольку это документ определяет права и свободы народа, права и обязанности правительства, его создание — это общее дело, иначе конституция будет представлять интересы не всего народа, а лишь малой его части в лице высшей бюрократии. Интересно, что республиканских идей в современном их понимании практически не было. Точнее, слово «республика» переводилось с латыни буквально, как «общее дело», и понималось, как аналог японского термина «куммин кёдзи» — совместное правление императора и народа. Республика — как конституционная монархия.
В то же время, аграрная политика правительства дала либералам ценную возможность сильно расширить свою базу поддержки. Эта новая повестка отразилась во втором либеральном меморандуме, принятом в 1877 году. Начав с либерализма политического, Движение за свободу и народные права пришло и к экономическому либерализму, выступив за снижение налогов. Кроме части бывших самураев, буржуазии и интеллигенции, на сторону Итагаки Тайскэ и Гото Сёдзиро стали с этого времени переходить и многие богатые крестьяне.
В итоге, к моменту отклонения третьего проекта Гэнроина либералы подошли, заметно укрепив свою общественную поддержку и с вполне готовыми содержательными предложениями, подошли ценностно заряженными и идейно убежденными. В 1880 году Итагаки, Гото и другие учреждают Лигу борьбы за учреждение парламента. Если в 1874 году меморандум подписали 9 человек, то теперь под 48 петициями Лиги, распространенными в разных префектурах и городах, подписались 87 тысяч человек. В следующем году Итагаки и его соратники создают новую либеральную партию — Дзиюто. В отличие от Кенсэйто, Дзиюто опиралась преимущественно на французские и американские традиции либерализма. В ее съезде участвуют 64 делегата, представляющие 130 тысяч приверженцев в 24 префектурах.
И в результате 12 октября 1881 года император выпускает указ о созыве парламента к 1890 году. Разработку Конституции возглавил Ито Хиробуми, отправивишийся в 1882 — 1883 годах на Запад изучать конституционный опыт других стран. Вполне ожидаемо, что консерватор Ито счел наилучшей моделью немецкую. В этот же период в путешествие по Европе отправился и лидер либералов Итагаки Тайскэ — как полагали многие, на деньги, полученные от правительства с целью снизить градус политической борьбы и остудить горячие головы. С другой стороны, нужно иметь в виду, что в 1882 году, незадолго до отъезда, Итагаки был ранен в результате покушения. «Итагаки может умереть, а свобода — никогда!» — заявил политик после нападения.
После возвращения из Европы, где он встречался, в частности, со Спенсером, Итагаки обнаружил, что внутри руководимой им партии Дзиюто усилились радикалы, вроде Уэки Эмори, выступающие за решительную борьбу с правительством вплоть до революции. Итагаки не поддерживал этот путь. Он опасался, что радикализм приведёт к срыву конституционного процесса и погрому оппозиции властями. В итоге, не сумев найти общий язык внутри Дзиюто с нетерпеливой молодёжью и твёрдо выступая за эволюционное развитие и сугубо мирные действия, Итагаки и его приверженцы даже вынуждены были распустить свою партию на несколько лет.
Тем временем, начиная с 1884 года, разработка конституции велась неспешно, но тщательно. Проект был закончен к концу 1887 года. Затем в 1888 году был создан Тайный совет (Сумицуин), который около года обсуждал проект и вносил к нему предложения.
11 февраля 1889 года конституция была подписана императором. 12 февраля она была оглашена — и в тот же день фанатиком-националистом был убит министр культуры и просвещения Японии Мори Аринори (1847-1889), сыгравший важнейшую роль в создании системы образования по западным образцам. Конституция же вступила в действие начиная со следующего года и в том же, 1890-м, году прошли первые выборы в нижнюю палату парламента, получившую весьма ограниченные полномочия.
Таким образом, либеральное движение добилось важнейшего успеха, но далеко не в полной мере. Однако вплоть до начала XX века большинство в палате неизменно удерживали две либеральные партии: Дзиюто во главе с Итагаки Тайскэ и Кенсэйто во главе с Окума Сигэнобу. Император неоднократно распускал неудобные правительству парламенты, но это не помогало, оппозиция снова выигрывала выборы.
Суверенитет всегда проявляется в общем договоре народа. Правительство является представителем интересов и желаний народа. Государство возникает благодаря объединению народной воли, его назначение состоит исключительно в защите народных интересов, поэтому и верховная власть, которая управляет им, всегда должна находиться в руках народа.
Сакаи Юсабуро
Кроме того, либералы еще до созыва парламента, с конца 1880-х годов, начинают понемногу возвращаться в состав правительственных кабинетов. Сперва это были люди из партии Кенсэйто, а потом и из Дзиюто. Окума Сигэнобу был назначен в 1888 году министром иностранных дел, но в следующем году в него бросил бомбу террорист из националистической группировки «Гэнъёся» («Общество черного океана»), недовольной его курсом на сотрудничество со странами Запада. В результате покушения Окума лишился правой ноги. Но в дальнейшем он вернулся в политику и достиг вершины власти, дважды занимая пост премьер-министра Японии: первый раз (благодаря объединению Дзиюто и Кенсэйто в единую партию) в июне-ноябре 1898 года и затем с апреля 1914-го по октябрь 1916 года. Итагаки Тайскэ дважды на несколько месяцев (в 1896-м и 1898-м годах) занимал пост министра внутренних дел.
Дальнейшая борьба либерально-западнических и национал-монархических сил определила драму японской политики в последующие полвека. Победа национал-милитаристов над умеренными силами в 1930-е годы привела в итоге к вступлению Японии во Вторую мировую войну на стороне нацизма.
И тем не менее, история стремительного перехода Японии от правления сёгунов к конституции и парламенту поразительна. Особенно если мы сравним эти события с тем, что происходило в те же годы в соседней России. Даже в лучшие времена Великих реформ Александра II Освободителя предложение изменить что-либо в государственном строе империи и отказаться от самодержавия — заканчивалось для предлагавших наказанием. И это в стране с длительной и прочной либеральной традицией, идущей, как минимум, из первой трети XVIII века, а корнями восходящую к первым же векам существования страны.
Не здесь ли одна из причин того, что Россия еще в 1850-е годы была среди великих держав, которые навязывали отсталой Японии невыгодные ей договора, а уже через 50 лет Япония встала вровень с ведущими государствами мира и сумела победить Россию в войне?
Но при этом возникает ряд важных вопросов. Почему либерализм так быстро, прочно и удачно прижился и пустил корни в Японии? Почему и как вчерашние самураи, с высоко выбритым лбом, косичкой над ним, двумя мечами на боку и кодексом бусидо — стремительно освоили идеи участия граждан в делах управления? И почему либеральное движение не было подавлено сверху? Почему император, живое божество, неотделимый от Японии (слово «микадо» обозначало и императора, и государство) и могущественная бюрократия не пресекли попытки ограничить свою власть? Казалось бы, у трона и у руководителей правительства были и возможности, и желание. Что же мешало властям — и что помогало либерализму?
Сакамото Рёма (слева) и Гото Сёдзиро (справа)
Читатели, знакомые с моими публикациями, лекциями и программами из цикла «Тайная история российского либерализма», могут заподозрить, что я нашел и в истории Японии некие тайные и глубокие либеральные корни. Нет, это совсем не так. Бесспорно, либерализм был импортирован японцами в 1860-е — 1870-е годы извне и не был до этого органичной для Японии идеологией. И тем не менее, ранние японские либералы нашли точки опоры для своей идеологии в национальной истории и философии. Этими связками они легитимизировали либерализм в Японии, выводили его идеи из той привычной терминологии, освященной временем и авторитетом прежних правителей, которая существовала в Японии многие столетия. Прогресс оказывался развитием настолько древней традиции, что даже императору было крайне затруднительно объявить либеральное движение в Японии вне закона. Движение за свободу и народные права оказалось интегрировано внутрь классических установок японской политики.
К тому же, дело было не только в филигранной риторике, но и в умении ранних японских либералов сделать свою политическую программу наилучшим ответом на крайне острые вопросы внутренней политики, угрожавшие стабильности государства. Попробуем немного разобраться с интеграцией либерализма — как в политическую традицию Страны восходящего солнца, так и в конкретную политическую ситуацию Японской империи 1870-х и 1880-х. Для этого мы проследим в обратном хронологическом порядке судьбу центрального тезиса ранних японских либералов: о необходимости создании парламента. Мы вчитаемся в старинные документы, часть из которые впервые публикуется на русском языке.
Начнем с того же события, которым начали прошлый раздел: 17 января 1874 года 9 человек, все — люди высокопоставленные, но в большинстве своем недавно ушедшие в отставку в знак протеста, подают меморандум о создании «избираемой народом представительной ассамблеи». Почему их нельзя было наказать или просто проигнорировать?
Первый, фактический ответ, основанный на тогдашней политической ситуации, заключен в том, что правительство чувствовало себя вовсе не так уж уверенно. Уничтожение многовековой системы правления самурайских вождей — сёгунов и возвращение всей полноты власти императору не прошли мирно. За ними последовала гражданская война Босин (1868-1869 годы) между сторонниками императора и династии сёгунов Токугава, разделившая страну надвое. Приверженцы императора победили, но ключевые позиции в новом правительстве заняли представители всего 4 кланов — Сацума, Тёсю, Тоса и Хидзэн. При этом их влияние было разным и в скором времени почти вся власть оказалась в руках Сацума и Тёсю.
Во многом именно выходцы из клана Тоса (Итагаки Тайскэ, Гото Сёдзиро и другие) оказались лидерами раннего либерального движения, а их родной город Коти — цитаделью японского либерализма. Лидер второй либеральной партии Окума Сигэнобу был из клана Хидзэн. Но и внутри Сацума с Тёсю формальное руководство кланов было отстранено энергичными молодыми самураями, вышедшими на первый план в борьбе с сёгунатом в 1860-е годы. Получалось, что у власти сторонники императора, но не все, а 4 клана, но не 4, а 2, и не клана даже, а отдельные способные люди. И у них между собой тоже были конфликты! В 1877 году восстание поднял легендарный Сайго Такамори из клана Сацума, сыгравший огромную роль в реставрации власти императора и еще недавно входивший в правящий триумвират с Окубо и Кидо. Мятеж был подавлен, а сам Сайго погиб.
Народные права не могут быть пожалованы другими — их должен завоевать сам народ, шествуя по пути прогресса. Нужно знать: то, что пожаловано милостью сверху, может быть и отнято.
Накаэ Тёмин
В том же 1874 году, когда был выдвинут меморандум 17 января, один из его соавторов Это Симпэй поднимет восстание в провинции Сага, будет разбит и казнен. Но, несмотря на все эти победы над бунтовщиками, правительство всё время находилось в шаге от краха. Группа бывших самураев из того же клана Сацума в 1878 году зарубит вроде бы всесильного министра внутренних дел Окубо Тосимити. Проводя важнейшие реформы, способные молодые бюрократы не представляли почти никого, кроме самих себя, и держались за поддержки юного императора и по сути — контроля над ним (ранее тот же Сайго Такамори называл это «держать в руках драгоценность»). И все они отлично помнили, как еще несколько лет назад быстро пал сёгунат Токугава, когда эту драгоценность «выронил».
Любопытный зигзаг судьбы и истории. Часть участников восстания Сайго Такамори 1877 года, освободившись из тюрьмы, на время примкнут к Движению за свободу и народные права. Но уже через несколько лет, в 1881 году, создадут ту самую тайную ультраправую группировку Гэнъёся, представитель которой бросит через 8 лет бомбу в либерального министра Окума Сигэнобу.
Таким образом, либералы 1870-х отчасти представляли влиятельные и обиженные бывшие самурайские кланы и воинственных рядовых самураев, потерявших привилегированный статус в ходе реформ. Мирный настрой Итагаки Тайскэ, Гото Сёдзиро и их соратников, готовность к переговорам и компромиссам были важны и вынужденно ценились властями, именно потому что рядом существовали и другие варианты действий, чреватые новой гражданской войной. Будь либералы слабы и беззащитны — с ними бы не считались.
Вторая часть ответа связана с их терминологией. Борьбу за создание парламента либералы вели под флагом развития «общественного (или публичного) обсуждения» (公議). Считаться с «общественным мнением» обещал в Клятве 5 пунктов император Муцухито 6 апреля 1868 года. Этот документ был оглашен в императорском дворце в Киото, вскоре после возвращения императору всей полноты власти.
В первом варианте клятвы, который написал один из из будущих соавторов меморандума 17 января Юри Кимимаса, речь шла об «общественном обсуждении» и об учете общественного мнения, включая и «простой народ». В дальнейших вариантах проекта клятвы сперва Фукуока Такатика (1835-1919), а потом Кидо Такаёси ключевой пункт об участии общества в управлении страной был постепенно смягчен. В своей редакции Фукуока убрал упоминание «простого народа» и оговорил, что в решении государственных дел должен участвовать совет даймё (князей, возглавляющих кланы). Кидо Такаёси и вовсе оговорил, что речь идет о не принимающем решения, а лишь о совещательном органе. Тем не менее, слова «общественное обсуждение» остались во всех вариантах, включая итоговый.
Освященные клятвой императора, эти два слова и стали «охранной грамотой» для либеральных парламентских проектов. Итагаки Тайскэ, Гото Сёдзиро, Юри Кимимаса и их товарищи как бы и не выступали таким образом против императорской власти, а просто стремились, как верные слуги монарха, воплотить его клятву в жизнь. Продвигая идею парламентаризма, они действовали в рамках заимствования знаний со всего мира, во имя энергичного управления государственными делами, сплочения всех сословий общества и других определенных клятвой императора приоритетов.
Однако концепцию «общественного обсуждения» изобрел вовсе не автор первого варианта клятвы Юри Кимимаса. Она встречается уже, например, в предложении, которое Гото Сёдзиро и автор второго варианта клятвы Фукуока Такатика с еще несколькими единомышленниками подготовили к 3 октября 1867 года, в предверие перехода реальной власти в стране от Ёсинобу, последнего сёгуна из династии Токугава, к императору Муцухито. Гото, Фукуока и другие предлагали создать Гисэйсё — двухпалатный Государственный политический совет, с обязательным обсуждением всех законодательных и административных вопросов. Гисэйсё должен был, правда, иметь только совещательные функции, но зато представлять все сословия, начиная от самых знатных кугэ (окружение императора, древняя японская аристократия, появившаяся задолго до самураев) до простого народа включительно.
В период Реставрации Мэйдзи этот проект отчасти был реализован. Вскоре после оглашения Клятвы 5 пунктов, 11 июня 1868 год был провозглашен Сэйтайсё — императорский закон, определивший структуру нового правительства. Им был учрежден выполнявший функции правительства Государственный совет — уже упоминавшийся в начале статьи Дайдзёкан. Кроме того, были созданы подчиненные ему три ветви власти в виде 7 советов: 5 из них (исполнительный, военный, иноземный, счётный и посвященный делам традиционной японской религии синто) входили в исполнительную власть, особняком стояли Судебный и Законодательный совет. Законодательный делился на две палаты, депутаты нижней палаты должны были представлять княжества и владеющие ими кланы. По сути, это был прообраз парламента.
Свобода — есть свойство человеческой натуры, врожденная сущность человека. Если предположить, что случится несчастье и душа человека лишится свободы, то душа и разум лишатся активного начала. Если же их не будет, то человек перестанет отличаться от деревянной или глиняной фигурки.
Ои Кэнтаро
Сэйтайсё действовал чуть больше года. За это время нижняя палата Законодательного совета собиралась всего два раза. Судьба этой протопарламентской системы определялась ситуацией в стране. Указ был принят в момент гражданской войны Босин. В мае императорским властям удалось занять Эдо (нынешний Токио), но в том же месяце несколько кланов, поддерживавших сёгунат Токугава, сформировали так называемый Северный альянс. Сэйтайсё был мерой направленной на то, чтобы склонить всех еще не определившихся даймё на сторону императора, дав им возможность участвовать в «общественном обсуждении» и в принятии государственных решений. Но уже к декабрю 1868 года Северный альянс был разбит. А когда 27 июня 1869 года капитулировал последний оплот бывших сторонников Токугава, республика Эдзо на острове Хоккайдо, — управлявшее страной окружение юного императора решило, что считаться с мнением остальных кланов и всего общества более нет нужды и можно перейти к формально единоличному правлению монарха. Закон был отменен уже 15 августа 1869 года.
Кроме того, в 1868 году император был провозглашен господином всей земли и всех людей, проживавших в Японии. Это был шаг, поначалу символический, против прежней административной системы, когда Япония делилась на княжества («хан») во главе с теми или иными самурайскими кланами. Вскоре, после победы над Северным альянсом, 3 марта 1869 года даймё 4 самых влиятельных ханов (уже известные нам Сацума, Тёсю, Тоса и Хидзэн) обратились к императору с просьбой забрать себе их земли и подданных. Эти кланы фактически правили всей страной при юном императоре, и потому от такого шага ничего не теряли, а, напротив, выигрывали. Ведь уже 25 июля с таким же прошением были вынуждены обратиться к монарху и все остальные даймё. 4 клана по сути получили контроль над всей страной. С остальными кланами, которые утратили свои земли и вассалов, можно было почти не считаться. Не случайно отмена Сэйтайсё последовала уже через 3 недели после возврата ханов императору.
Юри Кимимаса (слева) и Фукуока Такатика (справа)
Впрочем, возвращенные императору ханы поначалу сохранялись. Затем бывшие даймё стали губернаторами префектур, образованных вместо ханов в 1871 году, но понемногу, в процессе ротации, и эти посты они стали терять. Процессы объединения страны и концентрации власти в руках узкой группы у трона осуществлялись реформаторами эпохи Мэйдзи поэтапно, неспешно, но неуклонно. Однако и судьба Сэйтайсё, и ликвидация системы «хан» породили немало недовольных и стали одним из факторов зарождения японского либерализма.
Возвращаясь к проекту Гото и Фукуока осени 1867 года и прослеживая в глубь времен историю термина «общественное обсуждение», мы увидим прямую связь между ним и таким документом, как «8 пунктов для нового правительства». Гото Сёдзиро составил его несколько ранее в том же 1867 году вместе с такой легендарной фигурой японской истории, как Сакамото Рёма (1836-1867). Незнатный самурай из клана Тоса, Рёма смог заключить союз между кланами Сацума и Тёсю, ранее не раз бывших противниками. Так возникло ядро коалиции, которая уничтожила сёгунат и вернула власть императорам.
При этом Сакамото хотел избежать гражданской войны и со сторонниками сёгунов Токугава. Через посредников убедив последнего сёгуна Токугава Ёсинобу (1837-1913) вернуть всю власть императору 9 ноября 1867 года, он предусматривал в своих планах коалиционное правительство во главе с Ёсинобу. Тот, в письме императору о сложении с себя полномочий сёгуна, писал, что «если обсуждение государственных дел будут проводить широко (…), если империю будут поддерживать усилия всего народа, она сможет сохранить свое положение и достоинство между государствами мира».
Убийство Сакамото Рёма в Киото 10 декабря 1867 года не раскрыто до сих пор. До него, давно уже объявленного вне закона и скрывавшегося от полицейских отрядов сёгуната, могли добраться как эти отряды, так и вчерашние союзники из клана Сацума, мечтавшие заполучить всю власть в руки коалиции 4 кланов, не делясь ею с бывшей сёгунской династией.
Культовый герой японской истории, отдавший жизнь за мир и прогресс родной страны, сыгравший огромную роль в переменах Мэйдзи и погибший молодым на самом их пороге, добившийся исторических результатов умом, талантом и мастерством ведения переговоров, без знатности, высоких чинов и армии, Сакамото Рёма является автором двух планов государственного устройства Японии. Один из них, более ранний, не дошел до нас в подлиннике и известен лишь в пересказе. Его называют «8 корабельных пунктов», «План 8 пунктов» или «8 пунктов, написанных на корабле». Некоторые историки сомневаются в его существовании, но большинство соглашаются, что, путешествуя со своим бывшим преследователем Гото Сёдзиро на корабле из Нагасаки в Киото, Сакамото Рёма составил такой документ. Так или иначе, нам известна вторая, более поздняя, версия текста, записанная Гото Сёдзиро уже на суше, на основе плана Сакамото: «8 пунктов для нового правительства». И в ней мы вновь встречаем мысль о создании двухпалатного парламента, который будет обсуждать законы с учетом общественного мнения.
Сакамото был не единственным, кто продумывал тогда подобные варианты. Известный в будущем философ Ниси Аманэ (1829-1897) в 1865 году вернулся из Нидерландов, где изучал политику, юриспруденцию и экономику. В 1867 году Ниси работал на сёгуна Токугава Ёсинобу. Он присутствовал в сёгунском замке Нидзё в Киото 8 и 9 ноября, когда там принималось и провозглашалось решение Ёсинобу о возвращении власти императору. Тогда же Ниси Аманэ написал для Ёсинобу довольно подробную справку о государственном устройстве стран Запада. Документ отвечал на интересовавшие сёгуна вопросы о разделении властей на Западе и функциях парламента и, возможно, подтолкнул его написать в процитированном выше письме императору о необходимости «широкого обсуждения» политического курса.
Эта бумага Ниси Аманэ стала отправной точкой и для написанного месяцем позже «Гидаи соан» — довольно подробного конституционного проекта, который был ответом сторонников сёгунского правительства на проекты людей из клана Тоса (Сакамото и Гото). Документ Ниси Аманэ был заметно консервативнее предложений Тоса, предлагая разделение полномочий между императорским двором, самурайским правительством бакуфу и княжествами (хан), во главе которых стояли самурайские кланы. Это был проект своего рода монархической федерации.
Но и Сакамото Рёма с Гото Сёдзиро не были родоначальниками идеи «общественного обсуждения». Ее, как и ряд других предложений из документов 1867-68 годов (таких, как искоренение старых дурных обычаев, награждение чинами за заслуги, создание императорской гвардии) мы найдем, например, в трактате «Кэйи гусэцу» 1861 года. Его автор Маки Идзуми был настоятелем синтоистского святилища и участником движения «Сонно дзёи». Это движение объединяло сторонников возвращения власти императору и изгнания иностранцев из Японии. Как ни странно, именно с участия в этом движении начинали многие будущие реформаторы. Ознакомившись в дальнейшем с мощью Запада, они становились самыми ярыми сторонниками учебы у других стран, чтобы сделать Японию столь же мощной. Начинал, в частности, с «Сонно Дзёи» и Сакамото Рёма.
17 марта 1858 года к императору с петицией обратились 97 дзигэкамбито (молодых аристократов-кугэ низших чинов), которые придерживались взглядов «Сонно дзёи». Они, в частности, писали: «Осмеливаемся заявить, что вся страна не принадлежит одному человеку (имелся в виду сёгун — SPJ). А когда отсутствует согласие всего народа, возникают беспорядки во внутренних делах и внешних отношениях. Поэтому верноподданически молим Вас объявить о проведении впредь общественного обсуждения. Это не осквернит божественную страну, а даст возможность докладывать Вам о положении всего народа».
Физику, экономику и другие науки следует изучать не потому, что они открыты на Западе, а потому что в них содержится объективная истина. Японцы стремились к конституционному правлению не потому, что оно принято на Западе, а потому, что оно находится в соответствии с человеческой природой.
Тагути Укити
Но и сторонники «Сонно дзёи» лишь использовали уже готовую формулировку. В середине XIX века ее активно применял Абэ Масахиро (1819-1857). В 1845-1855 годах он занимал пост родзю, главного советника сёгуната. После смерти в июле 1853 года сёгуна Иэёси наследником стал его слабоумный сын Иэсада. В этих обстоятельствах родзю Абэ Масахиро на 2 года стал фактическим главой правительства и руководителем Японии. Это произошло через 1,5 месяца после прибытия в Японию американского коммодора Мэтью Перри, прорвавшего более чем 200-летнюю добровольную изоляцию Страны восходящего солнца. Япония, столкнувшись с современными военными кораблями, находилась в состоянии шока. Абэ счел за благо разделить с самурайскими кланами ответственность за непопулярные решения об открытии страны, принимаемые под прицелом пушечных орудий. Он решил «не сообщая мелким вассалам государственных секретов, но и не отвергая их отдельных полезных предложений, выявлять общественное мнение».
Впрочем, практику «обращения за советами» от даймё и других влиятельных лиц, а также способных вассалов, Абэ Масахиро начал вводить в отдельных случаях в 1844-1847 годах, поначалу даже не занимая еще поста родзю. Он рассчитывал добиться этим консолидации страны и нейтрализовать хотя бы часть критиков правительства-бакуфу. Впрочем, и сам Абэ не изобрёл систему консультаций, а лишь заметно расширил её, привлекая даймё к делам, которые прежде обсуждались советниками-родзю и другими высшими чинами бакуфу. Эта традиция, набирающая силу со второй половины XVII века, даже дала основания Ричарду Мейсону и Джону Кайгеру в своей «Краткой истории Японии» писать, что в период правления сёгунов из рода Токугава «явно прослеживалась тенденция перехода от абсолютной монархии Иэясу и Иэмицу [1-й и 3-й сёгуны династии — примечание SPJ] к конституционному типу правления».
Случаи обращения к «общественному обсуждению» можно бы отслеживать вглубь веков и далее. Так, некоторые японские историки напоминают о совете из 13 старейшин, которым род Ходзё в начале XIII века ограничил власть Ёрииэ, 2-го сёгуна династии Минамото. Но, краткости ради, скажу, что мысль о необходимости обсуждений перед принятием важных решений восходит еще к легендарной Конституции 17 статей. Она была составлена наследником японского престола, регентом Сётоку Тайси (574-622), в 604 году. То есть, ни много ни мало за 1250 лет до описываемых событий второй половины XIX века.
Принц (по-японски — тайси) Умаядо (Сётоку — его посмертное имя) был фактическим правителем Древней Японии при своей тете, императрице Суйко, занимавшей трон с 593 по 628 годы. Именно Сётоку Тайси в одном из писем к императору Китая впервые употребил в качестве название страны слово «Ниппон», то есть «Япония», а не прежнее «Ямато». Он ввел китайский календарь, работал над созданием централизованного государства из разрозненных родов, сохранявших еще племенные пережитки, активно распространял буддизм, стал основателем существующих по сей день монастырей Ситэннодзи (в современной Осаке) и Хорюдзи (в городке Икаруга). Политическим буддизмом, идеологией «умеренного правления» проникнуто его уложение (или законоположение) из 17 статей, которое рассматривают в Японии как первую конституцию страны и которое формально действовало вплоть до провозглашения Клятвы 5 пунктов и издания Сэйтайсё в 1868 году. В последней, 17-й, статье конституции и содержится требование сообща обсуждать важнейшие дела и принимать решения.
Разумеется, принц Сётоку ни в коей мере не был либералом и даже не подозревал, что когда-то будет существовать подобная идеология. Из текста его законоположения вполне ясно, что речь идет о монархии. Тогда она лишь еще набирала силу в Японии и стройная система чиновничьей иерархии, ритуалов и государственного управления, описанная принцем и явно находящаяся под влиянием не только буддизма, но и конфуцианства, была скорее целью, чем реальностью.
На практике огромное влияние на государственные дела оказывал, например, род Сога, не чуравшийся в конфликтных ситуациях и убийства монарха. Принц-регент был внуком влиятельного старейшины этого рода Сога-но Умако и вместе с ним активно способствовал распространению буддизма. Но, может быть, публичными обсуждениями принц-регент хотел отчасти ограничить власть Сога — или же его конкурентов из других родов, также претендовавших на влияние. В итоге, уничтожив большинство соперников, род Сога утратит лидирующие позиции при дворе через четыре десятилетия, в 645 году, когда принца Сётоку давно уж не будет в живых. Но, как и многие другие реформы Сётоку Тайси, идея о необходимости советоваться при принятии важных решений останется в веках.
В дальнейшем в эти слова вкладывались новые и новые смыслы. Абэ Масахиро будет при помощи «системы общественного обсуждения» вынуждать все ведущие кланы брать на себя часть ответственности за политику сёгунского правительства бакуфу. Вскоре сторонники «Сонно дзёи» будут требовать права голоса, чтобы возражать против этой политики. Затем это будет требованием 4 оппозиционных сёгунату кланов, их заявкой на участие в государственных делах. Затем, с 1868 года, речь будет идти о праве на участие в выработке решений всех остальных кланов. Дальше требование «общественного обсуждения» выдвинут люди из кланов Тоса и Хидзэн, обиженные и отодвинутые от власти. Как Сётоку Тайси мог задумываться об ограничении власти рода Сога, так Итагаки, Гото, а затем и Окума будут размышлять, как положить конец всевластию нескольких, пусть и даровитых, чиновников возле трона. Это произойдет уже в новых исторических условиях 1870-х годов и требование совещаний в широком кругу обернется в голове первых либералов мыслью о создании парламента Японии.
Изображение принца Сётоку Тайси (в центре)
Обернется так же, как возмущение келейностью принятия решений, произволом и некомпетентностью фаворитов, которое испытывали в России многие — от Берсеня Беклемишева при Василии III до Никиты Панина и Дениса Фонвизина при Екатерине II — стало понемногу одной из сквозных тем российского либерализма, привело к идее ограничения монархии, способствовало формированию в России при Александре I кабинета министров, но так и не смогло изжить фаворитизм в империи, что стало одной из причин гибели самодержавия и всего государства.
«Общественное обсуждение» в Японии стало оберткой, в которую политики разных лет и веков вкладывали разное содержание. С ее помощью на японской почве и прижился либерализм. Его преподнесли обществу в понятной и естественной для Японии форме, с отсылкой к многовековым устоям, к буддистским идеалам принца Сётоку. Его мысли о важности доверия, о способности каждого человека ошибаться, о том, что не стоит считать себя кардинально отличающимся от других людей — неожиданно совпали в 1870-х годах с идеями, пришедшими с Запада. В конце концов, как сказал кто-то: демократия — это культура сомнения.
Конечно, это не произошло само собой. Умение тонко чувствовать реальную повестку дня, изящно и органично соединять ее как с новыми, так и с привычными идеями, образами, формулами, точный и привлекательный для общества «нэйминг» своего политического предложения, неутомимость в его продвижении — всё это блестящая работа ранних японских либеральных политиков, у которых стоит всему этому поучиться.
- Меморандум
Итагаки Тайскэ, Гото Сёдзиро, Юри Кимимаса и других, 17 января 1874 года
Когда мы смиренно размышляем над тем, где же сосредоточена правительственная власть, мы обнаруживаем, что она находится не в императорском доме наверху и не у людей внизу, а только у чиновников. Мы не отрицаем, что чиновники почитают императорский дом, но всё же трон постепенно теряет свой престиж. Мы также не предполагаем, что чиновники не в состоянии защитить людей, но, тем не менее, многочисленные указы правительства появляются утром и изменяются вечером, администрация осуществляется произвольно, награды и наказания зависят от личных симпатий и антипатий, канал, посредством коего люди должны общаться с правительством, заблокирован и они не могут заявить о своих претензиях. Может ли страна существовать мирно при управлении таким образом? Даже ребенок знает, что это невозможно.
В последнее время народ находится в возбуждённом состоянии, между правящими и управляемыми возникло взаимное недоверие. Мы опасаемся, что если не будет проведена реформа, если сложившиеся дурные практики не будут изменены, они могут оставить нашу нацию в руинах, государство будет разрушено.
Не в силах противостоять побуждениям наших патриотических чувств, мы стремились разработать средство, чтобы спасти страну и избавить государство от той опасности, которая ему угрожает. Мы находим это средство в том, чтобы развивать в империи общественное обсуждение. Способом развития общественного обсуждения является учреждение избираемой народом представительной ассамблеи. Таким образом, власть чиновников будет ограничена, а те, кто выше и ниже их, обретут мир и счастье. Поэтому мы просим Вашего снисходительного разрешения высказать свою точку зрения по данному вопросу.
Люди, обязанные платить налоги правительству, одновременно имеют право знать о делах своего правительства и одобрять или отклонять все государственные решения. Поскольку это общепризнанный принцип, принятый во всем мире, нет необходимости тратить слова на его обсуждение. Поэтому мы смиренно просим должностные лица не сопротивляться этой истине.
Те, кто сегодня противостоит учреждению избираемой народом представительной ассамблеи, заявляют: «Наши люди не имеют достаточных знаний и культуры, они еще не достигли должного уровня просвещения. Еще слишком рано создавать избираемую народом представительную ассамблею». Если то, что они говорят — правда, то верный способ дать нашим людям знания и культуру, побудить их быстро продвинуться к должному уровню просвещения — это создать избираемую народом представительную ассамблею. Ибо чтобы дать нашим людям знания и культуру, чтобы вывести их на должный уровень просвещения, им нужно, в первую очередь, узнать общепринятые во всем мире истины и узнать, как защищать свои права. Люди должны обрести самоуважение, ценить себя, вдохновляться чувством своей причастности к империи, своего соучастия в ее радостях и печалях. Это может быть достигнуто исключительно путем предоставления им права голоса о своих заботах и о делах государства. Никогда не случалось, чтобы в подобных условиях люди остались удовлетворены тем, что находятся в отсталом состоянии, или своими недостаточными знаниями и низким уровнем культуры.
Худший аргумент тех, кто выступает против немедленного учреждения представительной ассамблеи, заключается в том, что созыв такой ассамблеи приведет лишь к сборищу всех болванов, какие есть в стране. Насколько высокомерен такой аргумент! Какое шокирующее самомнение и какое презрение к людям он выявляет! Несомненно, среди чиновников есть люди, которые отличаются умом и сообразительностью, но откуда они знают, что в обществе нет людей, которые превосходят их по образованию и познаниям? Как бы то ни было, на людей, населяющих империю, недопустимо смотреть с таким высокомерным презрением. А если чиновники продолжат думать, что народ заслуживает такого отношения — каждому из них следует запомнить, что он сам является частью народа. И поэтому мы должны будем предположить, что чиновники точно так же лишены разума и познаний.
И выбирая между произвольным решением нескольких бюрократов и общественным мнением, выработанным в ходе публичной дискуссии — что мы должны считать мудростью и что глупостью?
Мы считаем, что интеллект чиновников должен был достичь прогресса по сравнению с тем, что было до Реставрации (восстановление императорских полномочий в 1867 году, отнятых у монарха в 1192 году в пользу военных правителей — сёгунов — SPJ), поскольку ум и знания людей пропорционально растут по мере их использования. Поэтому учреждение избираемой народом представительной ассамблеи будет способствовать развитию культуры и интеллекта людей и их быстрому продвижению к должному просвещению.
В нашем понимании, под маской осторожности нынешние чиновники стараются увековечить древние злые обычаи и выставить тех, кто отстаивает реформу, «необдуманными прогрессистами». Они отменяют реформы, говоря два слова: «Слишком рано!». Теперь мы надеемся обсудить этот вопрос.
Прежде всего, мы не можем понять смысл слов «необдуманные прогрессисты». Если необдуманный прогрессизм означает выдвижение разных беспечных инициатив, то эти страхи снимаются тщательным обсуждением в избираемой народом представительной ассамблее. Если же необдуманный прогрессизм означает утрату гармонии в работе различных министерств, потерю перспективы при определении приоритетов, неспособность к координации работы разных ведомств, то решением опять же является учреждение избираемой народом представительной ассамблеи. Это так, потому что перечисленные выше затруднения вызваны потребностью в общих для всех законах и потому что именно избираемая народом представительная ассамблея устранит произвольные действия чиновников. Прогресс — самая прекрасная вещь в мире и всё должно продвигаться вперед. Таким образом, чиновники не в силах осуждать слово «прогресс». Поэтому-то их осуждение сосредоточено на слове «непродуманность», но слову «непродуманность» нет места в нашей концепции избираемой народом представительной ассамблеи.
Что сделает правительство сильным? Общественное мнение народа. Учреждение избираемой народом представительной ассамблеи создаст чувство взаимопонимания между правительством и людьми, они сплотятся и будут действовать воедино. Тогда и только тогда страна станет сильной.
Другой аргумент, выдвигаемый чиновниками, в том, что существующие ныне в Европе и Америке парламенты не были учреждены в один день, а приобрели свой нынешний статус в ходе постепенного прогресса. Однако этот постепенный прогресс имел место не только в деле парламентаризма. Все области знания, технологии и изобретения проходили подобное поэтапное развитие. На то, чтобы достичь их нынешнего уровня, у иностранцев ушло немало сотен лет, ведь у них не было никакого готового примера и опыта в этих вопросах. Но мы, имея возможность выбирать нужные себе образцы из их опыта, можем быть уверены в своем успехе. Разве мы должны отказаться от использования паровых двигателей, пока сами не откроем принцип их работы? Или мы должны отложить прокладку наших телеграфных линий, пока самостоятельно не откроем принцип работы электричества? Если бы мы использовали такой подход, наше правительство ничего не смогло бы добиться.
Мы представили наше предложение о немедленном учреждении избираемой народом представительной ассамблеи и доказали, что степень развития людей в нашей стране подходит для учреждения такой ассамблеи. Мы сделали это, не препятствуя чиновникам выступать против такого учреждения. Учреждением этой ассамблеи мы стремимся способствовать развитию в нашей стране общественного обсуждения, уважению к правам человека и к общепринятым в мире истинам, улучшению общественной атмосферы. На этом пути высшие и низшие смогут сблизиться, чтобы действовать заодно, монарх и его народ будут любить друг друга, наша страна и далее сможет устойчиво развиваться, все обретут уверенность, счастье и мир. С мольбой взываем о Вашем одобрении наших рекомендаций.
- Клятва пяти пунктов
Первая редакция (автор — Юри Кимимаса)
1. Простому народу необходимо предоставить возможность осуществлять свои стремления; не пренебрегать настроениями общества.
2. Создать единство взглядов самураев и народа — основы процветания хозяйства страны.
3. Знания должно заимствовать со всего мира, этим укрепится управление империей.
4. На должность коси выдвигать только способных людей.
5. Все государственные дела решать общественным обсуждением, а не руководствоваться частными мнениями.
Вторая редакция (Фукуока Такатика)
1. Созвать совет даймё и все государственные дела решать общественным обсуждением.
2. Достигнуть единства взглядов гражданских и военных, предоставить всем, в том числе и простому народу, возможность осуществлять свои стремления и не пренебрегать настроениями общества.
3. Только при всеобщем единении можно добиться процветания хозяйства в стране.
4. Знания должно заимствовать со всего мира, этим укрепится управление Империей.
5. На должность тёси следует выдвигать способных людей.
Третья редакция, итоговая (Кидо Такаёси). Оглашена императором Муцухито (Мэйдзи) 6 апреля 1868
1. Должно учредить представительные совещательные ассамблеи и все государственные дела решать общественным обсуждением.
2. Все сословия, высшие и низшие, должны объединиться в энергичном управлении государственными делами.
3. Все люди, не исключая гражданских и военных служащих, должны иметь возможность следовать своему призванию, не испытывая недовольства.
4. Дурные обычаи прошлого подлежат уничтожению, а нация должна идти по великому Пути Неба и Земли. [то есть, жить по общепризнанным в мире справедливым законам — SPJ]
5. Знания должно заимствовать со всего мира, этим укрепится управление Империей.
- Проект
Гото Сёдзиро, Фукуока Такатика и других, представлен 3 октября 1867 года1. Верховная власть в решении основных вопросов политики страны должна принадлежать императору.
2. Государственный политический совет (Гисэйсё) делится на две палаты. Членами его избираются просвещенные и способные подданные империи, начиная от высших кугэ и кончая низшими вассалами и простым народом. Все вопросы, касающиеся государственной структуры империи, ее законов и так далее, обязательно должны вноситься на обсуждение Государственного политического совета, находящегося в столице.
3. Ввести обучение наукам и искусствам, учредив начальные школы в городах и разделив учащихся по возрасту.
4. Обязать министров императора после предварительного обсуждения с княжествами встретиться в порту Хёго с представителями иностранных держав и пересмотреть все заключенные договоры; заключить новые договоры на вполне справедливой и равной основе; честно вести торговые отношения с иностранцами.
5. Усилить морские и сухопутные силы страны, сосредоточив всё управление ими в Киото; создать гвардию для личной охраны императора; создать войска, подобных которым нет в мире.
6. С давних времен управление и суд находились в руках представителей военного сословия. После прибытия в порты Японии иностранных кораблей страна пришла в смятение, государственная власть стала испытывать сильные затруднения. Самое основное в теперешнем положении — это устранить все прежние дурные стороны в управлении страной и построить великие основы государственной власти.
7. Существующие с давних времен законы, установленные императорским двором, привести в соответствие с нынешним положением. Решительно освободиться от дурных обычаев, провести реформы и тем самым создать основу для независимости нашей страны.
8. Члены Государственного политического совета должны, отрешаясь от личных интересов и прекратив интриги, на основе справедливости прямо и открыто высказывать личное мнение. В своей деятельности они должны прежде всего радеть о полном обновлении нашей страны, изжить прежние ложные представления. Не следует повторять ошибок прошлого, когда велось так много обсуждений и столь же мало практических дел.
- 8 пунктов для нового правительства
Сакамото Рёма и Гото Сёдзиро, июнь 1867 года
1. Политическая власть над страной должна быть возвращена императорскому двору, и все указы издаваться могут только им же.
2. Парламент должен состоять из двух палат, где члены будут обсуждать и решать вопросы, ведя политику, основанную на общественном мнении.
3. Способных кугэ, даймё и прочих людей следует отыскивать и наделять должностями. В то же время старые должности, надуманно созданные в системе баку-хан [SPJ: самурайское правительство — бакуфу и княжества — хан], следует упразднить.
4. Внешняя политика и международные отношения ведутся всеобщим согласием. Договоры должны заключаться на равноправных началах.
5. Должна быть создана императорская гвардия, которая посвятит себя защите столицы и императора.
6. Военно-морские силы должны расти и развиваться.
7. Стоимость товаров и валют должна быть приведена в баланс с мировой.
8. Прежние законы времен сёгуната должны быть отменены, следует создать новый, современный свод законов.
- Конституция 17-ти статей
Сётоку Тайси, 604 год12-й год, лето, 4-я луна, день тигра 13.
Наследник престола самолично и впервые составил конституцию из 17 статей.
1 статья. Цените согласие и положите в основу непротивление. Люди всегда имеют группировки, а мудрых людей мало. Поэтому некоторые не повинуются ни государю, ни отцу, а также враждуют с соседями. Однако при согласии в верхах и при дружелюбии в низах, при согласованности в обсуждениях дела пойдут естественным порядком. И тогда все осуществится.
2 статья. Ревностно почитайте три сокровища; эти три сокровища суть Будда, дхарма и сангха, последнее прибежище четырех рождений и наивысшая вера во всех странах. Все люди, все миры почитают эту дхарму. Мало людей очень плохих; если их наставлять хорошо, то они будут повиноваться. Исправить их можно только при помощи этих трех сокровищ.
3 статья. Почтительно воспринимайте и обязательно соблюдайте государевы указы. Государь — небо, вассалы — земля. Небо покрывает, а земля поддерживает небо, четыре времени года следуют своим чередом и всё в природе идет нормально. Когда же земля возжелает покрыть небо, то приведет к разрушениям. Поэтому-то, когда государь изрекает, вассалы внимают; когда высшие действуют, низшие подчиняются. Поэтому почтительно воспринимайте и обязательно соблюдайте государевы указы. Если не соблюдать почтительно, то естественны разрушения.
4 статья. Сановники и чиновники! Основой сделайте ритуал. Основа управления народом безусловно лежит в ритуале. Если высшие не соблюдают ритуал, то среди низших нет порядка; если низшие не соблюдают ритуал, то обязательно возникают преступления. Поэтому, если сановники и чиновники соблюдают ритуал, то всё идет нормально. Если простой народ соблюдает ритуал, то государство управляется естественно.
5 статья. Избавьтесь от чревоугодия, откажитесь от жадности и справедливо разбирайте поступающие жалобы. Ведь жалоб простого народа за один день до тысячи дел. Если даже за один день жалоб столько, то сколько их накопится за год? В последнее время лица, разбирающие жалобы, сделали обычаем извлекать из этого выгоду и выслушивать заявления после получения взятки. Поэтому-то жалоба имущего человека подобна камню, брошенному в воду, а жалоба бедняка подобна воде, политой на камень. Поэтому бедный народ не знает прибежища. Именно в этом недостатки пути наших вассалов.
6 статья. Наказание зла и поощрение добра — хорошее древнее правило; поэтому не скрывайте добра людей, а заметив зло, обязательно исправляйте его. Льстецы и обманщики — острое орудие подрыва государства; остроконечный меч, разящий народ. Подхалимы также охотно говорят высшим об ошибках низших, а при низших злословят об ошибках высших. Подобные люди всегда неверны государю и немилосердны к народу, а это есть источник больших беспорядков.
7 статья. Каждый человек должен иметь свои обязанности и управления не должны быть смешиваемы. Когда умного человека назначают на пост, то слышатся похвалы; когда же беспринципный человек занимает пост, то обильны беспорядки. В мире мало людей с природными знаниями; мудрость — продукт глубоких размышлений. Нет больших или малых дел; все дела обязательно будут улажены, если на посты будут взяты способные люди. И во времени нет срочного и несрочного; при умных людях всё естественно уладится. Таким образом, государство будет вечным и страна будет в безопасности. Поэтому в древности мудрые государи искали способных людей на посты, а не искали постов для людей.
8 статья. Сановники и чиновники! Рано приходите ко двору и поздно уходите. Государственные дела не допускают нерадивости. За весь день трудно завершить. Поэтому если будете приходить ко двору поздно, то не управитесь со срочным. Если будете уходить рано, то безусловно не завершите дела.
9 статья. Доверие есть основа справедливости; в каждом деле должно быть доверие. Добро и зло, успех и неуспех безусловно зависят от доверии. Если сановники и вассалы будут доверять друг другу, то любые дела осуществятся. Если сановники и вассалы не будут доверять друг другу, то всё рухнет.
10 статья. Избавьтесь от гнева, отбросьте негодование и не сердитесь на других за то, что они не такие, как вы. У каждого человека есть сердце. У каждого сердца — свои наклонности. Если он прав, то я неправ. Если я прав, то он неправ. Я не обязательно мудрец, а он не обязательно глупец. Мы оба только обыкновенные люди. Кто может точно определить меру правильного и неправильного? Мы оба вместе и умны и глупы, подобно кольцу без концов. Поэтому хотя он и сердится на меня, я, напротив, должен сам опасаться сделать ошибку. Хотя я, возможно, один прав, но должен следовать за всеми и действовать одинаково.
11 статья. Справедливо оценивайте заслуги и провинности; обязательно награждайте и наказывайте соответственно. Бывает, что награды не по заслугам, а наказания — не по вине. Сановники, ведающие государственными делами! Выявляйте заслуживающих как награду, так и наказание.
12 статья. Императорские контролеры провинций и наместники провинций! Не облагайте простой народ налогами. В стране нет двух государей; у народа нет двух господ. Государь — это господин народа всей страны. Назначенные чиновники все суть вассалы государя. Почему же наряду с казной осмеливаются облагать простой народ?
13 статья. Все назначенные чиновники должны одинаково исполнять служебные обязанности. Не заниматься делами можно лишь в связи с болезнью или служебным поручением. Однако когда вы сможете исполнять обязанность, то действуйте, как и прежде, в согласии. Не задерживайте государственные дела под предлогом того, что к вам не относится.
14 статья. Сановники и вассалы! Не будьте завистливы. Если мы завидуем другим, то и другие завидуют нам. Беды от зависти не имеют предела. По этой причине, если превосходит по уму, то не радуемся; если превосходит по способностям, то завидуем ему. Поэтому умного встречаешь за пятьсот лет, одного мудреца трудно найти и в тысячу лет. Однако как будет управляться страна без умных людей и мудрецов?
15 статья. Отвернуться от личного и повернуться к государственному — это путь вассала. Если человеком овладевает личное, то обязательно овладевает злоба. Если человеком овладевает злоба, то обязательно будут разногласия с другими. При разногласиях личное вредит государственному. Когда возникает злоба, то она идет против порядка и вредит законам. Поэтому, как сказано в первой статье, дух данного есть взаимное согласие высших и низших.
16 статья. Использовать народ в соответствующее время года — это хорошее древнее правило; поэтому народ должно использовать в зимние месяцы, когда у него есть свободное время. С весны до осени, во время сезона обработки полей и шелковицы, народ использовать нельзя. Если не обрабатывать поля, то что же есть? Если не обрабатывать шелковицу, то что же одевать?
17 статья. Важные дела нельзя решать одному; их обязательно обсуждать со всеми. С малыми делами это просто и со всеми не обязательно. Если рассматривать важные дела, то допустимы сомнения в наличии ошибки, а при согласовании со всеми суждения могут получить надежное обоснование.
.60b.jpg)
